Георгиевская ленточка

суббота, 8 августа 2020 г.

Календарь литературных дат

Златокудрый поэт России: Сергей Есенин 
(к 125-летию со дня рождения)
Дорогие друзья! 
2020  год - есенинский, юбилейный. 3 октября исполнится 125 лет со дня рождения замечательного русского поэта Сергея Александровича Есенина. Поэта удивительного, ведь каждый считает, что в нем есть что-то от Есенина, каждого русского человека трогают щемящие строки поэта о родине, матери, о волнующих чувствах к любимой женщине.
Писатель Александр Серафимович оставил в 1926 году короткие заметки о Сергее Есенине. В них он писал: «Такой чудовищной способности изображения тончайших переживаний, самых нежнейших, самых интимнейших — ни у кого из современников... Сам. Всего достиг сам. Ни у кого не спрашивал, никому не подражал. За ним косолапо тащились другие, бездарно и убого. Чудесное наследство!..»
А «Король» поэтов начала прошлого века Игорь Северянин, будучи в эмиграции, сказал о Сергее Есенине в 1940 году: «Как все искренне!.. В них пульсирует сама жизнь, сама русская стихия. Да, его стихи рождены русской стихией».
Сергей Есенин не сразу нашел свое литературное кредо: он бросался из одного направления в другое. Сначала выступал в лаптях и рубахе с новокрестьянскими поэтами, затем, облачившись в пиджак и галстук, создавал с имажинистами новую литературу. В конце концов он отказался от всех школ и стал свободным художником, заявив: «Я не крестьянский поэт и не имажинист, я просто поэт».

«Я отвоевал свою свободу»: детство и юность Сергея Есенина
Сергей Есенин родился 3 октября 1895 года в селе Константинове Рязанской губернии. Жизнь в русской глубинке с раннего детства вдохновляла мальчика, и уже в девять лет он написал свои первые стихи.
Начальное образование Сергей Есенин получил в земской школе — будущий поэт закончил ее с отличием. Однако, как он позже вспоминал, учеба никак не отразилась на его становлении и не оставила ничего, «кроме крепкого знания церковнославянского языка». Когда мальчику исполнилось 14 лет, его отдали в Спас-Клепиковскую учительскую школу: родители хотели, чтобы сын стал сельским учителем. Но Есенин свое призвание видел в поэзии, поэтому в школе продолжал писать стихотворения. Он даже пытался издать в Рязани свой сборник «Больные думы», но книгу не напечатали.

После окончания школы, летом 1912 года, Сергей Есенин приехал в Москву: осенью он должен был поступать в Московский учительский институт. Но наперекор решению родителей устроился в книгоиздательство «Культура» и отказался учиться. «Теперь решено. Я один. Жить теперь буду без посторонней помощи. <...> Эх, теперь, вероятно, ничего мне не видать родного. Ну что ж! Я отвоевал свою свободу», — писал он другу Григорию Панфилову.

Есенин присылал свои стихи в московские журналы, но их не публиковали. В одном из писем Панфилову поэт признавался: «Особенно душило меня безденежье, но я все-таки твердо вынес удар роковой судьбы, ни к кому не обращался и ни перед кем не заискивал». Чтобы иметь средства к существованию, молодой поэт подрабатывал продавцом в книжном магазине.

В 1913 году он стал вольнослушателем историко-философского цикла в Московском городском народном университете имени Альфонса Шанявского. Занятия проходили по вечерам, поэтому Есенин легко совмещал их с дневной работой. В это время он служил в типографии Товарищества Ивана Сытина. Сначала работал экспедитором, затем — помощником корректора.
В этот период Есенин увлекся идеями социал-демократической партии. Поэт распространял политические листовки, выступал перед рабочими в заводских районах и агитировал их бороться за свои права. 23 сентября 1913 года Есенин участвовал в общемосковской забастовке против гонений на пролетарскую печать. О происходящем поэт сообщал Панфилову: «Там возле тебя мирно и плавно текут, чередуясь, блаженные дни, а здесь кипит, бурлит и сверлит холодное время, подхватывая на своем течении всякие зародыши правды, стискивает в свои ледяные объятия и несет бог весть куда в далекие края, откуда никто не приходит».

Аресты демонстрантов, полицейские репрессии, гонения на рабочую печать — все это юный поэт остро переживал и отражал в своих стихотворениях. К тому времени у Есенина собралась книга стихов «Радуница». Некоторые сочинения из сборника он отправил в петербургские журналы, но ни одного ответа так и не получил. Зато московские издания стали печатать поэта: детский журнал «Мирок» опубликовал стихотворения «Береза», «Воробышки», «Пороша», «Село», «Пасхальный благовест», а большевистская газета «Путь правды» напечатала стихотворение «Кузнец».

Скитания поэта в столице
Вскоре жизнь в Москве стала угнетать Есенина. Город все больше казался поэту литературной провинцией, мимо которой проходила реальная общественная и культурная жизнь страны. В письме Панфилову он сетовал: «Москва — это бездушный город, и все, кто рвется к солнцу и свету, большей частью бегут от нее. Москва не есть двигатель литературного развития, а она всем пользуется готовым из Петербурга». Так родилось решение переехать в столицу.

В 1915 году Есенин прибыл Петроград. Он сразу отправился к своему авторитету в мире литературы — Александру Блоку. Тот познакомил его с писателем Михаилом Мурашевым и поэтом Сергеем Городецким. Известные петроградские авторы дали юноше рекомендательные записки в редакции журналов, и наконец стихи Есенина появились в столичных изданиях.

Лето 1915 года поэт провел в родной деревне. Здесь он подготовил рукопись сборника «Радуница», написал стихотворения «Белая свитка и алый кушак…», «Разбойник», повесть «Яр», рассказы «Бобыль и Дружок» и «У белой воды». Поэт собирал народные песни, сказки, частушки и загадки — позже они вошли в сборник «Рязанские побаски, канавушки и страдания».

Вернувшись в Петроград Сергей Есенин стал членом объединения крестьянских писателей «Краса». Вместе с его участниками поэт впервые выступил на открытом литературном вечере. По словам Городецкого, это был «первый публичный успех Есенина». Вскоре «Краса» распалась, и Сергей Есенин перешел в литературно-художественное общество «Страда». Несмотря на большой успех, он едва сводил концы с концами: выступления почти ничего не приносили.
Поэзия Сергея Есенина
В 1916 году вышел первый сборник — «Радуница». О Есенине заговорили как о самобытном поэте-лирике, художнике «дивных красок», творце, у которого есть будущее. Сам поэт писал: «Стихи мои произвели большое впечатление. Все лучшие журналы того времени стали печатать меня, а осенью появилась моя первая книга «Радуница». О ней много писали. Все в один голос говорили, что я талант. Я знал это лучше других».

Вскоре после выхода книги Есенина призвали в армию. Благодаря ходатайству полковника Дмитрия Ломана поэт отправился не на фронт Первой мировой войны, а в Петроградский резерв военных санитаров, оттуда — в Царскосельский лазарет. Своим покровительством Ломан рассчитывал приблизить к себе Есенина и сделать из него придворного поэта. Однако этот расчет не оправдался. Поэт написал ряд свободолюбивых стихотворений: «За темной прядью перелесиц», «Синее небо, цветная дуга...», «Микола».
«Неприятности» настигли Есенина в феврале 1917 года, когда он вновь «отказался написать стихи в честь царя», — вольнолюбивого поэта отправили на фронт в дисциплинарный батальон. Однако попасть на войну он не успел: началась Февральская революция, вслед за которой все решения царского режима были отменены. В этот период Есенин создал цикл поэм «Товарищ», «Певущий зов», «Отчарь» и «Октоих», в которых возник образ революции. Сам поэт признавался, что «первый период революции встретил сочувственно, но больше стихийно, чем сознательно».

В марте 1918 года Есенин приехал в Москву. Здесь поэт подготовил к печати сборники стихов «Голубень», «Преображение» и «Сельский часослов», написал теоретический трактат «Ключи Марии» о творчестве и литературе, сочинил поэмы «Инония» и «Иорданская голубица» с библейскими мотивами. Несмотря на то что Сергей Есенин с воодушевлением принял Октябрьскую революцию, он тяжело переживал ломку крестьянского быта. Эти печальные, ностальгические настроения легли в основу поэмы «Сорокоуст».

Поэт в «передовой линии имажинизма»
На одном из поэтических вечеров 1918 года Сергей Есенин вместе с Анатолием Мариенгофом, Вадимом Шершеневичем и Рюриком Ивневым решили создать новую школу поэзии — имажинизм. Главной идеей этого литературного направления стала независимость образа (по-латински imago) от действительности. В 1919 году поэты опубликовали декларацию имажинизма. Основной пункт программы они описывали так: «Образ как самоцель. Слово требует освобождения от идеи. <...> Поедание образом смысла — вот путь развития поэтического слова».
Идеи имажинистов звучали провокационно, но не свежо: декаденты пропагандировали освобождение поэзии от смысла еще до революции. Есенин быстро убедился в несостоятельности новой программы, а основные ее положения позже раскритиковал в статье «Быт и искусство».
Однако порвать отношения с имажинистами Есенину сразу не удалось — он слишком привык к постоянным совместным кутежам. Разгульный образ жизни отразился на творчестве поэта: он создал цикл стихотворений «Москва кабацкая». Из лирики исчезла жизнерадостность и деревенские зарисовки, на смену пришли мрачные пейзажи ночного города, где бродит потерянный лирический герой.

Повседневный быт угнетал поэта: «Живу я как-то по-бивуачному, — жаловался он в одном из писем, — без приюта и без пристанища, потому что домой стали ходить и беспокоить разные бездельники. Им, видите ли, приятно выпить со мной! Я не знаю даже, как и отделаться от такого головотяпства, а прожигать себя стало совестно и жалко».

Выход из этого положения Есенин нашел в творчестве. Поэт работал над драматической поэмой «Пугачев» и решил отправиться в путешествие по местам пугачевского движения. В 1921 году Есенин уехал из Москвы в Среднюю Азию и Поволжье. В поездке поэт закончил поэму и смог отвлечься. Новое произведение публика приняла радушно. Максим Горький писал: «Даже не верилось, что этот маленький человек обладает такой огромной силой чувства, такой совершенной выразительностью», а режиссер Всеволод Мейерхольд планировал поставить поэму в театре РСФСР-1.

Весной 1922 года Сергей Есенин уехал за границу. Он побывал в Германии, Бельгии, Франции, Италии, Америке. Впечатления поэта от зарубежной поездки были противоречивыми. В своих письмах он отмечал внешнюю красоту — «после нашей разрухи здесь все прибрано и выглажено под утюг». Но в то же время он не чувствовал в этом духовности: «Человека я пока еще не встречал и не знаю, где им пахнет. <...> Пусть мы нищие, пусть у нас голод, холод и людоедство, зато у нас есть душа, которую здесь сдали за ненадобностью в аренду под смердяковщину». В путешествии Есенин продолжал работать. Он начал писать драматическую поэму «Страна негодяев», сделал наброски поэмы «Чёрный человек».

Личная жизнь Сергея Есенина
Анна Изряднова Фото wikipedia.org.
С Анной Изрядновой Сергей Есенин познакомился в 1913 году в типографии Сытина. Вместе они не только работали, но учились в университете Шанявского. Вскоре у них завязался роман. Изряднова вспоминала: «Ко мне очень привязался, читал стихи. Требователен был ужасно, не велел даже с женщинами разговаривать — «они нехорошие». Настроение было у него упадочное — он поэт, никто не хочет его понять, редакции не принимают в печать, отец журит... Все жалованье тратил на книги, журналы, нисколько не думал, как жить».

Через несколько месяцев после знакомства Есенин и Изряднова начали жить вместе. Есенин почти сразу разочаровался в семейной жизни: свое предназначение он видел в литературе и поэтическом успехе. Изряднова чувствовала себя помехой: «Есенину пришлось много канителиться со мной (жили мы только вдвоем)». В 1915 году у них родился сын Юрий, а Есенин оставил Анну.
Зинаида Райх с детьми, Константином и Татьяной Есениными. Фото Commons.wikimedia.org.
Первой официальной женой Есенина стала Зинаида Райх. Они познакомились весной 1917 года. К тому моменту Есенин уже был известным поэтом, а она работала секретарем-машинисткой в газете «Дело народа». Есенины жили в Орле, затем переехали в Петроград, оттуда в 1918 году — в Москву. Семейная жизнь вновь не ладилась, и поэт ушел от Райх. Официально они развелись только в 1921 году. В браке у Есениных родилось двое детей — дочь Татьяна и сын Константин.
Осенью 1921 года Сергей Есенин познакомился с Айседорой Дункан. Американская танцовщица приехала в страну на гастроли. Чувства между поэтом и артисткой вспыхнули практически сразу. «Это была глубокая взаимная любовь», — писал Сергей Городецкий. «Конечно, — добавлял он, — Есенин был влюблен столько же в Дункан, сколько в ее славу, но влюблен был не меньше, чем вообще мог влюбляться».

В 1922 году Сергей Есенин и Айседора Дункан поженились. Литератор решил сопровождать свою жену на гастролях в Западной Европе и США. Сам он планировал за границей вести творческую пропаганду родины. Друзьям поэт заявлял: «Я еду на Запад для того, чтобы показать Западу, что такое русский поэт». Властям обещал наладить в Берлине издательство книг русских поэтов, а в Америке — урегулировать отношения между советским государством и Штатами.

В Советский Союз пара возвратилась в 1923 году, и вскоре супруги расстались. Есенина и Дункан многое разделяло: разница в возрасте (танцовщица была старше поэта на 17 лет), языковой барьер, разница в мировоззрении. Общий товарищ Сергей Коненков писал: «Дункан была яркая, необычная фигура. Она много дала Есенину, но еще больше забрала у него нравственных и душевных сил».

Сергея Есенина «всегда тяготила семейная неустроенность, отсутствие своего угла», — писала сестра поэта Александра. Это ощущение не оставило литератора и с новыми отношениями. В 1925 году Есенин познакомился с Софьей Толстой, внучкой Льва Толстого. Через несколько месяцев они поженились. Но и этот брак не осчастливил Есенина: «Все, на что я надеялся, о чем мечтал, идет прахом. Видно, в Москве мне не остепениться. Семейная жизнь не клеится, хочу бежать». С Софьей Толстой поэт развелся через полгода совместной жизни.

Болезнь и смерть Сергея Есенина
На родину поэт вернулся только через год. Он распрощался со всеми литературными направлениями, к которым себя когда-то причислял, и заявил: «Я не крестьянский поэт и не имажинист, я просто поэт». Он решил стать «певцом новой жизни» и написал историко-революционную поэму «Песнь о великом походе», героическую повесть «Поэма о 36», стихотворение о революции «Воспоминание».

В сентябре 1924 года Есенин отправился в закавказские республики. За полгода своего путешествия он выпустил две книги стихов — «Русь Советскую» и «Страну Советскую», написал «Балладу о двадцати шести», стихотворения «Письмо к женщине», «Мой путь», «Капитан земли», «Русь уходящая», «Русь бесприютная», «Цветы», «Памяти Брюсова», начал поэму «Анна Снегина» и цикл стихов «Персидские мотивы».
Иногда поэт приезжал в родную деревню. Здесь он создал стихотворения «Возвращение на родину», «Отговорила роща золотая...», «Низкий дом с голубыми ставнями...», «Видно, так заведено навеки...». Деревенские впечатления позже легли в основу других произведений поэта: «Этой грусти теперь не рассыпать...», «Не вернусь я в отчий дом...», «Спит ковыль. Равнина дорогая...», «Сыпь, тальянка, звонко, сыпь, тальянка, смело...».

К середине 1925 года на смену плодотворному творческому периоду Есенина пришла полоса душевного кризиса. Пессимистические настроения и расшатанные нервы осложнялись физическим недомоганием. Врачи настояли, чтобы поэт прошел курс лечения в психоневрологической клинике.

В больнице Есенин продолжал работать. Здесь он написал «Не гляди на меня с упреком…», «Ты меня не любишь, не жалеешь…», «Может, поздно, может, слишком рано…», «Кто я? Что я? Только лишь мечтатель…», которые вошли в цикл «Стихи о которой…». Так и не долечившись в клинике, литератор решил резко порвать с прошлым и уехал в Ленинград. Однако обрести покой писателю не удалось: его постоянно посещали старые знакомые. 28 декабря 1925 года, ослабленный болезнью и депрессивными мыслями, поэт покончил с собой (по официальной версии). Похоронили его на Ваганьковском кладбище в Москве.
Памятник Сергею Есенину в Москве на Тверском бульваре.

Интересные факты
1. На первых своих публичных выступлениях Сергей Есенин вел себя как необразованный деревенский мужик и говорил голосом, как сказал Владимир Маяковский в своем очерке, словно «ожившее лампадное масло»: «Мы деревенские, мы этого вашего не понимаем... мы уж как-нибудь... по-нашему... в исконной, посконной». В литературных салонах поэт и внешне подражал деревенскому парню: чаще всего одет он был в белую рубаху с вышивкой, лапти или валенки, и с гармошкой в руках. Маяковский считал, что таким образом Есенин «рекламировал» свою крестьянскую поэзию, и даже поспорил с ним, что тот «все эти лапти да петушки-гребешки» вскоре оставит. И действительно, как только отношения с крестьянскими поэтами у Есенина разладились, стиль одежды его тоже изменился. Встретив молодого стихотворца уже после революции в галстуке и пиджаке, Маяковский требовал отдать проигрыш.

2. В своем произведении «Пугачев» Сергей Есенин больше всего любил монолог Хлопуши. Он всегда читал его с особым упоением. Максим Горький, присутствовавший на одном из чтений, вспоминал: «Я не могу назвать его чтение артистическим, искусным и так далее, все эти эпитеты ничего не говорят о характере чтения. Голос поэта звучал несколько хрипло, крикливо, надрывно, и это как нельзя более резко подчеркивало каменные слова Хлопуши».
3. Монолог Хлопуши долгое время был визитной карточкой Есенина — исполнение автора даже записали на фонограф. На сохранившейся аудиозаписи выступления Есенина отчетливо слышен рязанский акцент: «е» автор произносит как «ей», «о» — как «оу».

4. После возвращения в Москву из зарубежного путешествия Сергей Есенин опубликовал свой стихотворный сборник «Москва кабацкая» в журнале имажинистов «Гостиница для путешествующих в прекрасном». В двух предыдущих номерах издания произведения располагались в алфавитном порядке фамилий авторов, в этом же выпуске есенинский цикл следовал за стихами Анатолия Мариенгофа. Этот факт задел Есенина, о чем он сообщил Ассоциации вольнодумцев: «В журнале же «Гостиница» из эстетических чувств и чувств личной обиды отказываюсь участвовать окончательно, тем более что он мариенгофский. Я капризно заявляю, почему Мариенгоф напечатал себя на первой странице, а не меня».

5. Как-то в разговоре с Мариенгофом Есенин похвастался: «А ведь у меня, Анатолий, за всю жизнь женщин тысячи три было». На недоверчивую фразу: «Вятка, не бреши!» — поправил: «Ну, триста <...> Ну, тридцать». Говоря о своих сердечных победах, поэт часто привирал в цифрах, но настоящих влюбленностей у него было немного. Сам Есенин оправдывал свою несостоятельность в семейной жизни любовью к поэзии и искусству.

6. Несмотря на то что в своих стихах Есенин часто писал о деревне, в родном Константинове поэт бывал редко. Анатолий Мариенгоф вспоминал: «За четыре года, которые мы прожили вместе, всего один раз он [Есенин] выбрался в свое Константиново. Собирался прожить там недельки полторы, а прискакал через три дня обратно, отплевываясь, отбрыкиваясь и рассказывая, смеясь, как на другой же день поутру не знал, куда там себя девать от зеленой тоски». Поэт стремился стать городским жителем и в нарядах, и в образе жизни. Даже в зарубежных поездках ему больше всего нравилась «цивилизация». 
Предлагаю вашему вниманию несколько стихотворений С. Есенина:
Стихи Сергея Есенина
«Счастлив тем, что я дышал и жил...»
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.

Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящих
Я не в силах скрыть своей тоски.

Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь.

Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.

Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.

Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящих
Я всегда испытываю дрожь.

Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
Несказанное, синее, нежное…
Несказанное, синее, нежное…
Тих мой край после бурь, после гроз,
И душа моя — поле безбрежное —
Дышит запахом меда и роз.

Я утих. Годы сделали дело,
Но того, что прошло, не кляну.
Словно тройка коней оголтелая
Прокатилась во всю страну.

Напылили кругом. Накопытили.
И пропали под дьявольский свист.
А теперь вот в лесной обители
Даже слышно, как падает лист.

Колокольчик ли? Дальнее эхо ли?
Все спокойно впивает грудь.
Стой, душа, мы с тобой проехали
Через бурный положенный путь.

Разберемся во всем, что видели,
Что случилось, что сталось в стране,
И простим, где нас горько обидели
По чужой и по нашей вине.

Принимаю, что было и не было,
Только жаль на тридцатом году —
Слишком мало я в юности требовал,
Забываясь в кабацком чаду.

Но ведь дуб молодой, не разжелудясь,
Так же гнется, как в поле трава…
Эх ты, молодость, буйная молодость,
Золотая сорвиголова!
Синий туман. Снеговое раздолье
Синий туман. Снеговое раздолье,
Тонкий лимонный лунный свет.
Сердцу приятно с тихою болью
Что-нибудь вспомнить из ранних лет.

Снег у крыльца, как песок зыбучий.
Вот при такой же луне без слов,
Шапку из кошки на лоб нахлобучив,
Тайно покинул я отчий кров.

Снова вернулся я в край родимый.
Кто меня помнит? Кто позабыл?
Грустно стою я, как странник гонимый,
Старый хозяин своей избы.

Молча я комкаю новую шапку,
Не по душе мне соболий мех.
Вспомнил я дедушку, вспомнил я бабку,
Вспомнил кладбищенский рыхлый снег.

Все успокоились, все там будем,
Как в этой жизни радей не радей,—
Вот почему так тянусь я к людям,
Вот почему так люблю людей.

Вот отчего я чуть-чуть не заплакал
И, улыбаясь, душой погас,—
Эту избу на крыльце с собакой
Словно я вижу в последний раз.
Жизнь — обман с чарующей тоскою…
Жизнь — обман с чарующей тоскою,
Оттого так и сильна она,
Что своею грубою рукою
Роковые пишет письмена.

Я всегда, когда глаза закрою,
Говорю: «Лишь сердце потревожь,
Жизнь — обман, но и она порою
Украшает радостями ложь».

Обратись лицом к седому небу,
По луне гадая о судьбе,
Успокойся, смертный, и не требуй
Правды той, что не нужна тебе.

Хорошо в черемуховой вьюге
Думать так, что эта жизнь — стезя.
Пусть обманут легкие подруги,
Пусть изменят легкие друзья.

Пусть меня ласкают нежным словом,
Пусть острее бритвы злой язык.
Я живу давно на все готовым,
Ко всему безжалостно привык.

Холодят мне душу эти выси,
Нет тепла от звездного огня.
Те, кого любил я, отреклися,
Кем я жил — забыли про меня.

Но и все ж, теснимый и гонимый,
Я, смотря с улыбкой на зарю,
На земле, мне близкой и любимой,
Эту жизнь за все благодарю.

2 комментария:

  1. Отличный материал,Людмила.Спасибо.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Спасибо за отзыв. Рада, что материал понравился. Удачи, успехов, добра и всех благ!

      Удалить